Беседка T&R ↕
Гости не могут общаться в беседке. Для этого нужно просто зарегистрироваться и войти под своим ником.


A
Изменить шрифт
  • Список форумов Архивы Архив прошедших сюжетных арок
  • Текущее время: 28 мар 2024, 15:33

    Поимка ястреба. Квест для Древесного племени.

    После вмешательства четырнадцатилунной кошки, ястреб только пуще разозлился и прилагал к своему освобождению все силы, что у него оставались. Но, видимо, осознав свою бесполезность в этом деле, притих, лишь едва издавая жалобный клекот. Чтобы не мучить бедную птицу предсмертными муками, кот впился клыками в артерию пернатого. Подранок затих, испустив последний, предсмертный хрип. Соловьиный Трепет изъял бедную птицу из-под ослабевшего напора лап соплеменников.
    - Отправляемся в лагерь. Поздравляю всех с доброй охотой. - вежливо отозвался старший воитель, кивком выражая перед каждым свое почтение, но при этом ощущая вкус крови в своем рту и на длинных усах.
    Изображение
    Где слышал только стены, их пульс в моих руках,
    Артерии и вены, как сок на проводах.
    Я слышал только стены, их пульс в моих руках,
    Артерии и вены, как сок на проводах.

    - Щегольница, скорей!
    Камнелом даже головы не смел повернуть на окрик молодой кошки - он был всецело поглощен огромной тушей, барахтающейся прямиком под ним, то вздымающейся в бесплодных потугах скинуть с себя непосильный груз в виде четырех котов, то в бессилии опадая на избитую и истерзанную крыльями землю и лишь разевая клюв в отчаянном, режущем слух клекоте. И было в этом надрывном крике нечто, холодящее душу и заставляющее шерсть на загривке тревожно колыхаться от странного предчувствия. Подумать только, а они ведь лишают жизни такое величественное создание, некогда бывшее могучим хищником, смертоносным поднебесным охотником, разрезающим своими широкими крыльями небосвод, бесшумно скользящим над земными далями с попутным ветром, а может и вовсе ему наперекор, и оранжевый взгляд его, некогда зоркий и острый, а теперь затуманенный болью и леденящим кровь страхом, но все такой же полный жгучей отчаянной готовности бороться до последнего, в упор глядел на своих убийц, хладнокровно расправляющихся с незваным гостем. Да, когда-то он нес с собой смерть, а теперь старушка Костлявая пришла по его душу. Что за странный и злой рок судьбы порой преподносит нам Всевышний: раньше ястреб без труда нагнал бы страх и ужас на лесных жителей одной своей черной тенью, случайно задевшей край владений Древесных котов, а теперь его жизнью распоряжались его возможные жертвы, собственная бывшая добыча, ведь чем, по сути, они все отличались от кроликов, той самой пресловутой дичи, на которую имел обыкновение охотиться бывший вояка? Не тем ли, что здесь и сейчас прижали распластанное немощное тело к пыльной земле и выпускают из ран последние капли стремительно утекающей жизни? Давно ли ты живешь на этом свете, ястреб? Далекие ли дали ты облетал в бытность своей молодости, седой старец? Ты видал то, что даже не снилось глазам твоих нынешних убийц, и знавал то, о чем Звездные предки таились, украдкой перешептываясь над головами своих глупых детищ. И теперь изломанный, отощавший, покрытый пылью ты взрываешь землю ослабевшими когтями, но в уме твоем прочно укоренилась последняя, страшная мысль: из этой западни тебе уже не взлететь. И ты делаешь последний, отчаянный рывок в стремлении выскочить из объятий самой смерти, но тебя пресекают сразу два укуса в жизненно важную артерию, самую крупную и ранее питавшую твое тело кровью: один - пестрого, обтертого временем кота, второй - более молодого, фактически "желторотого" иссиня-серого, и тем не менее взгляд последнего оставался нетронутым для эмоций, абсолютно лишних в данный момент, как казалось самому Камнелому. Ему было не жаль, право же, совершенно не жаль бедного ястреба. Откровенно говоря, в какой-то момент его предсмертная агония перестала его волновать, и каждый последний вздох, с непосильным трудом исторгнутый из зева, серобокий принимал как должное. Его сердце билось ровно, он уже успел приноровиться к брыканиям птицы и весьма успешно укоренился на ее плечах, и даже отчаянный птичий крик не вызывал у него ровно никаких чувств. Непроницаемый, как и всегда, словно только что совершенное убийство было вовсе не на его лапах, а сам он стал посторонним наблюдателем печальной кончины благородного животного, иссиня-серый поначалу долго и упорно смыкал свои зубы на брызжущем кровью горле, а затем, когда ястреб в последний раз дернулся и застыл, со странным даже для него самого хладнокровием и безразличием швырнул обмякшую шею на землю, неспешными движениями языка смывая с губ свежую пенящуюся кровь. Но тщетно - он был весь ею перемазан с того самого мига, как алые капли из открывшейся на крыле раны окрапляли четверку в такт мечущимся крыльям.
    - Порядок, - бросил пятнадцатилунный, равнодушным взглядом окидывая вытянувшуюся перед ним махину и разве что отстраненно отметив, что таким уловом можно накормить добрую половину племени. И только тревожный, затаившийся огонек светился в глубине его льдинисто-голубого взгляда, и внутренний голос ехидно твердил: "Попался, попался!" Тернозвезд тебя подери, не сейчас.
    - Отправляемся в лагерь. Поздравляю всех с доброй охотой, - отдаленный, словно всплывший из непроницаемых водных глубин голос Соловьиного Трепета вырвал его в реальность, и разум кота, уже успевший отрезвиться после кровавой бойни (Вдохновляющей и опьяняющей кровавой бойни, Камнелом! Попался, попался!), начал, наконец, вертеться в нужном направлении. Славно вышло: и проблему устранили, и не с пустыми лапами в лагерь вернутся.
    - Пожалуй, стоит показать его Коре. Вдруг там какая зараза в этой ране.
    Изображение


    Пред.